Травма и душа. Духовно-психологический подход к че - Страница 140

140

В результате формируется защитная позиция, при которой в ответ на ранние неудачи развития младенец катектирует «патологический разум психе» (Winnicott, 1949: 247). Опираясь на эту идею Винникотта, Корриган и Гордон (Corrigan and Gordon, 1995: 11) показывают, как взамен аффективно заряженных отношений может возникнуть замещающий их внутренний объект:

...

Наши пациенты действительно катектируют свой разум. У некоторых пациентов их ум-как-объект доминирует и атакует, и они находятся с ним в противоречиях. Другие его обожают и возвеличивают, оказываясь с ним в слиянии. Тем не менее, будучи врагом или союзником для наших пациентов, ум-как-объект обладает независимым и мощным существованием. Они привязаны к его внутренней работе – к его необычайным способностям воспринимать внешнюю реальность, а некоторые из них также и к его тенденции «раскручивать» и «продвигать» внутреннюю фантазию. Мы полагаем, что ум-как-объект – этот объект интенсивной привязанности – заменяет переходный объект и подчиняет себе промежуточные феномены.

Ум-как-объект – это еще один способ описания того, что я назвал системой самосохранения с ее даймоническими внутренними персонификациями. В ее «доминирующем и атакующем» режиме она точно представлена фигурой Дита в средневековой образности ада, изображенной в эпической поэме Данте (см. главу 3). В случае Деборы мы увидим другие образы, инспирированные Дитом. Они относятся к действию первичной диссоциации во внутреннем мире. Однако у системы самосохранения с ее архетипическими внутренними объектами есть и другая сторона. Она также содержит в себе позитивные интегрирующие энергии (как мы видели это в главе 1, 2 и 4) и имеет доступ к «высшим» силам в психике, пытаясь защитить невинного внутреннего ребенка от дальнейшего ущерба.

Ее роль амбивалентна, и поэтому я назвал прогрессивную часть системы самосохранения «защитником/преследователем» (Kalsched, 2006). Результатом его доминирования/защиты может быть защитная организация личности, которая изнутри «отрезает» человека (разъединение) от его воплощенных чувств и от удовлетворительных отношений с другими людьми и миром в целом. Эта структура, к которой регрессирует дотравматическая невинная часть ребенка, была названа «коконом» самодостаточности в работах Моделла (Modell, 1993) и «психическим убежищем» у Стайнера (Steiner, 1993). Однако ни Моделл, ни Стайнер не признают того, что это внутреннее священное убежище может быть спасительным для жизни травмированного человека и может восприниматься как «сакральное место». Система самосохранения оберегает искру божественного присутствия в каждом человеке – невинную душу, однако делает это ценой развоплощения личности и частичного умерщвления внутренней жизни.

Такие пациенты, как Дебора, могут вести внешне совершенно «нормальную» жизнь, но их тело несет в себе последствия ранней травмы в виде соматических симптомов, которые не имеют очевидной взаимосвязи с той травмой. Как сказал об этом Бессель ван дер Колк, «тело ведет счет» (van der Kolk, 1996). Тела этих пациентов находятся под гнетом тиранических требований ментальных фигур, и в такой атмосфере «вселяющаяся» душа наталкивается на серьезные трудности: она не может чувствовать себя комфортно в теле. В результате у таких пациентов существует риск утраты переживания, что они живут в своем теле.

Психоаналитики начали это понимать и в последние годы разработали ряд подходов к работе с телесностью для преодоления травматической диссоциации. Эти методы исходят из того, что давняя травма и защиты, связанные с ней, часто кодируются в актуальных физиологических состояниях, таких как затрудненное дыхание, скованность жестов, мышечное напряжение и т. д., так что необходимо работать с ними напрямую, помогая пациенту лучше осознавать свои внутренние ощущения и восприятие. Среди специфически юнгианских подходов к этой теме следует упомянуть телесно-ориентированную работу Марион Вудман (Woodman, 1984), долгосрочную работу по «активному воображению в движении» Джоан Чодороу (Chodorow, 1978), и «аутентичное движение» Тины Стромстед (Stromsted, 2001). Среди неюнгианских получил широкое признание подход Питера Левина (Lewin, 1997). «Сенсомоторный подход» в психотерапии, сформулированный Пэт Огден, дает нам множество полезных способов, которыми телесноориентированные техники могут быть включены в традиционный психоанализ (Ogden, 2006). Кроме того, следует упомянуть тренинг «соматической трансформации», разработанный Шэрон Стенли, который она описывает как «подход к исцелению травмы, продолжающий жизнь» (Stanley, 2010), а также работу Эмили Конрад под названием «континуум» – подход, нацеленный на возвращение телу его текучести, гибкости, на воссоединение с базовыми ритмами самой жизни – ритмами, которые были искажены или уничтожены при ранней травме (Conrad, 2007).

В своей аналитической работе я часто отсылаю людей к тому или иному из этих ресурсов для работы с телом, что служит важной дополняющей терапией к их аналитическому опыту. С Деборой я этого не сделал. У нее уже была многолетняя практика традиционной йоги, медитации, техники Александера; она участвовала в нескольких «континуум» – семинарах. Как мы увидим, кое-что из ее опыта на этих семинарах активировало отщепленные травматические воспоминания об аффектах и одновременно глубинные психические ресурсы, тем самым способствуя ряду целительных сновидений.

Случай Деборы

Дебора пришла в терапию после того, как увидела сновидение, в котором ее недавно умершая мать медленно подталкивала ее к смерти:

140